– Введение санкций со стороны США, под которые попали практически все крупные нефтегазовые компании, нанесло России серьезный урон. Заокеанские партнеры, от которых сегодня в значительной степени зависит техническое и технологическое перевооружение российских компаний, наносили свои санкционные уколы точечно. Главным инструментом давления оказались кредитные ресурсы.

Но, с другой стороны, хотелось бы предостеречь от сверхпанических настроений. Насколько я знаю, еще в середине нулевых наши крупнейшие нефтяные компании видели пороговые значения разведанных месторождений, где можно было "выплыть" на амортизации оборудования и технологий предыдущего поколения. В конце концов, советские нефтяники не бусами торговали. И уже 10 лет назад вложения в НИОКР для разработки собственных технологий по "тяжелой" нефти были возобновлены, и немалые. Другое дело, что времени не хватило. В этом вопросе нужна рука помощи со стороны государства.

Наши компании могут и вполне успешно конкурируют с иностранными нефтедобытчиками. В России нефть и газ добываются не только в условиях полярной ночи и метелей. Другое дело, из чего складываются издержки добычи. В мире прошло время розовых снов и никелированной трубы, которая втыкается в песок на пляже, а оттуда прямо в танкер заливается нефть.

Вспомните изумительную по своим свойствам легкую ливийскую нефть, во многом благодаря которой Каддафи мог позволить себе столько лет успешно решать внутри – и внешнеполитические вопросы. И кто сейчас поручится за прежний минимум издержек на тех же территориях? К сожалению, мировая политика все чаще теснит чистую экономику. В России тот же баррель по себестоимости, конечно, дороже. Но у нас примесь политики минимизирована.

Сейчас цены на нефть не столько падают, сколько скачут. Такая синусоида характерна для двух-трех лет политической нестабильности, особенно если вопрос касается неопределенности будущего одного из крупных игроков, в то время как остальные даже в рамках единого союза ведут себя обособленно. Я имею в виду Иран и ОПЕК. Сейчас это в большей степени спекулятивные действия, демонстрация намерений.

Как будет развиваться ситуация дальше? Когда политический батут будет в очередной раз спрятан в ближневосточные закрома, цена вернется к значению в 72-75 долларов за баррель. Это перспектива примерно к началу 2017 года. Сегодня Минфин перестраховался и сверстал новый бюджет страны, исходя из значения 50 долларов за баррель на 2016 год. Корректировка составила минус 10 долларов по сравнению с предыдущим прогнозом. Поэтому, повторяю, такие качели – следствие не объективных экономических законов, а политических игр. Иногда даже сиюминутных. Сегодняшний рынок нефти – рынок условного Сороса.

Но даже если представить, что цена нефти упадет до 30 долларов за баррель, ничего страшного – выживем. Цена и существенно ниже опускалась, помнится. Другое дело, что и сверхприбыли нефтяников уходят в прошлое, и сама ситуация заставляет переключаться на внутренний рынок. Спрос есть. Достойной альтернативы углеводородам в мире пока не существует, наш регион сохранит статус федеральной сокровищницы. Цены попрыгают и вернутся на приемлемый уровень.

Но для того, чтобы отрасль могла чувствовать себя относительно нормально, в первую очередь, необходимо перестать воспринимать нефтегазовые предприятия как дойную корову. Есть пределы экономической эффективности, поэтому налоговые льготы не помешают ни добывающим, ни сервисным компаниям. Требуется налоговое стимулирование. Во-вторых, надо существенным образом сократить контрольно-бюрократические функции. На одного бурового мастера, уже приходится восемь проверяющих, слишком много ненужного бумаготворчества. И, конечно, с геологоразведкой пора решать вопрос, отрасль на пороге самого настоящего краха. Масштабы проходки в геологоразведочном бурении нужно как минимум удвоить. Нельзя тех же флагманов – Сургутнефтегаз и Лукойл – оставлять без господдержки. Они и без того свои объемы тянут, порой в убыток.